С любимыми не раставайтесь - Страница 2

К оглавлению

– Странно, что ты об этом говоришь, – медленно произнесла Бетси.

Фейт еще немного помедлила, потом спросила:

– Почему?

– Потому что в эту самую минуту я нахожусь в Рокки-Брук.

– Как, ты не дома?! Но каким образом я с тобой связалась?

– Ох, мама! – нетерпеливо простонала Бетси.

– Ах да, ведь я позвонила на твой мобильный телефон! – По-видимому, Фейт успела забыть об этом.

Бетси вздохнула.

– Разумеется.

– Значит, ты сейчас в поместье… – удивленно протянула Фейт.

– Странно слышать, правда?

– Да, признаться, странновато. Как же ты там оказалась?

Бетси машинально пожала плечами.

– Ты не поверишь.

Повисла короткая пауза, затем Фейт вкрадчиво произнесла:

– Не хочешь ли ты сказать, что тебя пригласил Джим?

– Ну, мама! – в ту же минуту взорвалась Бетси. – Не ожидала услышать от тебя подобную глупость. И потом, Джима все равно нет в поместье, ты сама только что сообщила мне об этом.

– Так что же привело тебя туда? – с беспокойством спросила Фейт.

– Хорошо, скажу, хотя прозвучит это диковато…

– Да не тяни же! – В голосе Фейт послышались сердитые нотки.

– Меня вызвал по телефону Клатчер, – сдержанно произнесла Бетси.

Реакция Фейт последовала незамедлительно.

– Послушай, я ведь серьезно, а тебе все шуточки!

Бетси состроила гримасу.

– Ладно, мам, это не телефонный разговор, долго все объяснять… Если коротко, то у Томаса сегодня вечером случился гипертонический криз, так сказал доктор Паттерсон.

– Кто его вызвал?

– Я. И только что проводила.

– А Томас где?

Бетси в очередной раз взглянула на освещенное окно.

– Лежит у себя в комнате. Доктор Паттерсон сделал ему уколы.

– А Ник что делает?

– Точно не скажу, я его еще не видела. Слышала только, как он разговаривал с Клатчером… Помнишь, ты рассказывала, что Ник беседует с ним? Хотя, постой, Клатчер все время находился с нами – с доктором Паттерсоном, Томасом и мной… С кем же тогда общался Ник? Непонятно… Разве что с какой-нибудь из игрушек.

– Очень может быть, это в стиле Ника, – согласилась Фейт. – Только на моей памяти у него была всего одна игрушка, кудлатый коричневый пес. Вернее, ему покупали и других, но он их словно не замечал. Разговаривал же с одним этим кудлатым. В общей сложности у Ника было лишь два собеседника – игрушечный пес и Клатчер.

– Что ж, наверное, с кудлатым Ник и беседовал сегодня в коридоре, пока доктор Паттерсон осматривал Томаса, потому что Клатчер находился рядом со мной. От меня Ник прячется, так что я могу лишь предполагать, где он находится в данную минуту.

– Понятно, – вздохнула Фейт. – Ты лучше его не трогай и не ищи, это способно усугубить ситуацию. Не забывай, что Ник воспринимает тебя как совершенно чужого человека.

– Так и есть, я его не знаю, а он меня.

– М-да… – протянула Фейт. – А что доктор Паттерсон еще говорил?

– Сказал, что до утра Томас вряд ли проснется, а потом за ним неплохо бы кому-то присмотреть.

– Я не могу! – быстро произнесла Фейт. – У нас с твоим отцом полно дел в магазине. Конечно, я могла бы выбраться на полдня, но и только, а потом сразу назад, потому что папа без меня не справится. У нас сейчас удачный период, много продаж, так что сама понимаешь…

Бетси понимала и это. Куда уж яснее! Фейт намекает на то, что Бетси такая же родственница Томаса, как и она сама. Вдобавок сейчас летние каникулы, предполагается, что учителям нечего делать, из чего и проистекает вполне логическое заключение: присмотреть за Томасом следует ей, Бетси, больше некому.

Тем более что Джима все равно нет в Рокки-Брук.

– А если он вернется и застанет меня здесь?

– Кто, Джим? – спросила Фейт, и Бетси поняла, что последнюю мысль высказала вслух.

– Да, – сдержанно произнесла она.

– Ну… не знаю… Собственно, что такое может произойти? Джим не насильник какой-нибудь, не маньяк, не серийный убийца, он вполне нормальный здравомыслящий человек…

– Только меня терпеть не может, – вставила Бетси. – А в остальном ты права.

– Ну, не знаю… – повторила Фейт.

– Вот представь себе: Джим возвращается домой, заходит и видит меня! Это притом, что мне запрещено появляться в Рокки-Брук…

– Вообще-то я не помню, чтобы Джим запрещал тебе приезжать в поместье, – возразила Фейт.

Бетси немедленно вспылила:

– Как ты можешь это помнить, если не присутствовала при нашем последнем разговоре!

– Но, по-моему, ты тогда сказала мне, что Джим недоволен твоими отношениями с Эндрю, только и всего. Но на самом деле отношений у вас никаких не было, насколько мне известно… или я чего-то не знаю?

– Все верно, но Джим думает иначе. И хуже всего то, что некоторые основания у него для этого все же есть. Ты ведь знаешь Эндрю, он приударяет за каждой смазливой девчонкой, которая попадается на его пути.

– Мне ли не знать! – хмыкнула Фейт. – Эндрю и мне делал нескромные предложения… Хорошо, что твоему отцу ничего не известно. Но мы не о том говорим. Главное, что прямого запрета появляться в поместье ты от Джима не слышала. Значит, ничего страшного не случится, если он застанет тебя в своем доме. Тем более что оказалась ты там не из какой-то глупой прихоти, а чтобы помочь Томасу.

– Да, но… – начала было Бетси, однако Фейт неожиданно воскликнула:

– Ой, прости у нас посетители… Вынуждена прервать разговор, позже созвонимся. Так я на тебя надеюсь, да? – И в трубке зазвучали короткие гудки.

С минуту Бетси смотрела на нее, потом со вздохом сунула в карман и направилась в дом.

2

Томас лежал в постели, как его оставили Бетси и доктор Паттерсон. Глаза его были закрыты, грудь медленно вздымалась, с губ слетало едва слышное, но спокойное и размеренное дыхание.